Превышение пределов необходимой обороны судебная практика

Необходимая оборона: судебная практика

Действующее Российское законодательство исходит из принципов защиты прав и интересов граждан.  В некоторых ситуациях гражданин вынужден переступить требования закона, чтобы пресечь более тяжелые последствия в результате противоправных действий других лиц.

Данные действия именуются – «необходимая оборона».

Статья 37 Уголовного Кодекса РФ определяет, что  не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Таким образом, закон закрепляет право на оказание активного сопротивления каждому гражданину, при этом исключается его ответственность в случае причинения вреда злоумышленнику. Однако судебная практика по необходимой обороне носит не такой однозначный характер и зачастую суды трактуют действия обороняющегося в схожих ситуациях совершенно противоположно.

Вопросы квалификации

Особенности рассмотрения дел по необходимой обороне разъяснены в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ №19 от 27.09.2012 г.

Согласно данному документу, а также УК РФ, необходимая оборона допустима в том случае, если в отношении обороняющегося или иного лица совершается деяние, создающее реальную угрозу жизни, либо нападающий высказывает угрозу совершения подобных действий. В Постановлении указывается, что такими действиями могут быть:

• Причинение вреда здоровью вне зависимости от степени тяжести;
• Применение оружия или предметов используемых в качестве оружия;
• Высказывание угрозы обороняющемуся или другому лицу, при этом нападающий в состоянии её воплотить в реальность;
• Демонстрация оружия или предметов, используемых в качестве оружия, сопряженная с угрозой и возможностью его применения.

Верховный Суд уточнил, что указанные действия должны быть в реальности, то есть действия третьих лиц должны носить явную направленность на совершение указанных противоправных деяний в отношении обороняющегося или других лиц. К примеру, суд города Т.

признал виновным по ч. 1 ст. 111 УК РФ гражданина Б, нанесшего многочисленные рубленные раны гражданину В., в результате которых у  В. была ампутирована рука. Из материалов дела следовало, что Б. поздно вечером возвращался домой с рыбалки.

Подходя к подъезду, увидел двух молодых людей, пьющих пиво. Когда Б. зашел в подъезд услышал, что молодые люди зашли вслед за ним. Как пояснил Б., это показалось ему подозрительным, и он достал из рюкзака туристический топорик.

показалось, что держащий бутылку стал замахиваться, и поэтому бросился на него и стал на носить удары топором по руке, в которой была зажата бутылка. Следствие установило, что молодые люди являлись соседями Б.

, и они поднимались к себе домой, в их действиях не было направленности на причинение вреда Б. Учитывая все обстоятельства по делу, суд отказался признать действия Б. необходимой обороной и привлек его к уголовной ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью.

В Постановлении Пленума ВС РФ указывается, что суд при оценке реальности угрозы должен учитывать степень неожиданности в действиях посягавшего для обороняющегося.

В частности  в судебном заседании устанавливаются все обстоятельства сложившейся ситуации: место происшествия, окружающая обстановка, время суток, способ посягательства, эмоциональное и психическое состояние обороняющегося.

К примеру, гражданин Г. в результате нескольких ударов палкой по голове гражданина М. причинил его здоровью вред средней степени тяжести. Удары были нанесены при следующих обстоятельствах: Г.

в темное время суток проходил через арку во двор, уже на выходе из арки к нему подскочил М., угрожая ножом, закричал: «Бабки быстро!». Г., оценив обстановку, бросился в сторону и, видя, что М.

преследует его, выхватил из мусорного контейнера палку и несколько раз ударил нападавшего по голове. Суд расценил действия М. как совершенные в состоянии необходимой обороны, исключающем его виновность.

В похожей ситуации гражданин Р. Был признан виновным по ст. 116 УК РФ – «Побои». По материалам дела, Р. в дневное время проходил через арку и на выходе из неё заметил мужчину – гражданин П. Когда Р.

с ним поравнялся, мужчина неожиданно подбежал к нему и закричал: «Денег дай!». Р. отбежал в сторону, увидел лежащий на земле сломанный черенок от метелки, схватил его, вернулся к арке и стал наносить удары  П. В результате ударов П.

были нанесены повреждения, не причинивших вреда здоровью. Суд не согласился с доводами Р., что он действовал в рамках необходимой обороны, так как он мог осознавать реальную степень опасности действий со стороны П.

, и тем самым принять меры по равноценной обороне, в том числе и вовсе исключить возможность нападения, так как Р. был соседом П. и знал особенности его поведения.

Совет: в ситуациях, когда можно исключить нападение, например, пройти по другой дороге, обойти агрессивно настроенного гражданина и т.д.

, лучше воспользоваться наиболее безопасным вариантом, так как не исключено, что в дальнейшем при рассмотрении дела о необходимой обороне суд сочтет действия обороняющегося как провоцирующие на нападение, потому что он мог избежать его.

В Постановлении говорится, что право на необходимую оборону возникает с момента появления угрозы совершения противоправного деяния в отношении обороняющегося и прекращается с момента, когда нападающий не сможет далее совершать противоправное деяние.

Отметим, что момент прекращения возможности самообороны может возникнуть как от действий обороняющегося, так и от иных обстоятельств, которые препятствуют нападающему совершать преступные действия. К примеру, суд города В. признал виновной гражданку К. по ч. 1 ст.

105 УК РФ – «убийство». По материалам дела: К. шла по улице, и из одного из подъездов к ней выскочил молодой человек – гражданин П.. П. схватил девушку и попытался затащить в подъезд. К. громко закричала, и в этот момент в одной из квартир подъезда хлопнула дверь. П.

отпустил девушку и бросился бежать по улице, но, споткнувшись, упал. К., видя, что молодой человек лежит на земле и не может встать, подошла к нему и стала кидать в него обломки кирпичей из кучи строительного мусора.

Как было установлено в ходе судебно-медицинской экспертизы, в результате падения К. сломал ногу, поэтому не мог встать, а в результате многочисленных попаданий обломков кирпичей, брошенных К., им получено несколько травм, несовместимых с жизнью. К.

в своих показаниях указывала, что свои действия совершала в качестве необходимой обороны. Однако суд не согласился с её доводами, указав, что в момент нанесения вреда П. уже не мог совершить в отношении К. противоправные деяния, и она это осознавала, но совершила действия, направленные на лишение жизни гражданина П.

Определение пределов обороны

С вопросами правильной квалификации действий обороняющегося, совершенных в состоянии необходимой обороны, тесно связано понятие её пределов.

Согласно действующему законодательству, нападающему может быть причинен вред в размере, не превышающем степень опасности его действий.

Сложившаяся судебная практика по делам о необходимой обороне показывает, что суд, помимо всех обстоятельств, рассмотренных выше, учитывает уровень подготовки обороняющегося, его психологические и физические особенности, а также характер угрозы его жизни, в том числе и возможность её избежать. К примеру, гражданина В. признали виновным в причинении средней степени вреда здоровью двум лицам. Судом было установлено, что В. шел на работу и видел, что у одного из торговых киосков стоят двое мужчин, находящихся в состоянии алкогольного опьянения, и настроены они агрессивно. Когда В. поравнялся с ними, мужчины попытались остановить его, в этот момент В. выхватил нож и нанес каждому из нападавших несколько ранений. Суд определил действия В. как превышающие пределы необходимой обороны. В качестве обоснования своего решения суд указал на следующие обстоятельства: В. мог избежать нападения, так как мог пройти по другой дороге; характер действий нападавших не требовал активного применения холодного оружия для самообороны; В. владеет навыками ножевого боя, поэтому мог избрать методы защиты менее травмирующие.

Использование оружия для самообороны составляет большую долю судебных дел по необходимой обороне. Действующее законодательство предусматривает право граждан приобретать средства самообороны различных видов.

При этом ни одним нормативно-правовым актом не регламентируется порядок и случаи применения. В связи с этим правоприменительную практику по правомерности использования оружия самообороны в различных ситуациях формируют судебные решения.

Опыт показывает, что суды ориентируются на мнения коллег и выносят аналогичные решения по делам о необходимой обороне по схожим ситуациям. Например, гражданин С. использовал травматический пистолет, принадлежащий ему на законных основаниях, против наркомана, напавшего на него.

создавал угрозу для большого числа людей. В обзорах судебной практики можно найти множество аналогичных решений по схожим делам.

Несколько неоднозначный подход у судебных органов сложился к рассмотрению дел, когда гражданин причинил вред лицу, совершившему противоправное деяние в отношении имущества обороняющегося.

Например, гражданин Д. прострелил ногу гражданину К., попытавшемуся похитить мотоцикл Д. Суд посчитал действия Д. выходящими за пределы необходимой обороны, так как своими действиями К.

не создавал угрозу жизни Д.: он зашел во двор, подошел к мотоциклу и стал выводить его на улицу. Д. увидел действия К.

в окно и, схватив ружье, выстрелил в него, предварительно не сделав предупреждающий выстрел или окрик.

В данной ситуации противоправность действия обороняющегося очевидна, но далеко не всегда ситуация так однозначна. Так, сторож гаражного кооператива заметил неизвестного, который вскрывал гараж.

Подойдя ближе, сторож окрикнул взломщика, тот, обернувшись, замахнулся на сторожа монтировкой. Сторож уклонился от удара и выстрелил из травматического пистолета в грудь пострадавшего.

Таким образом, судебная практика по делам, связанным с использованием средств самообороны, показывает, что ситуации применения данных средств относятся к необходимой обороне только в том случае, если действия злоумышленника перешли от посягательства на имущество к посягательству на жизнь.

Совет: при использовании оружия для самообороны необходимо избегать принципа: «Достал – стреляй!», во многих ситуациях демонстрация нападающему оружия останавливает его, если же вид оружия не испугал злоумышленника, то необходимо произвести предупредительный выстрел, и только если и это не останавливает нападающего, можно открыть огонь на поражение, стараясь повредить не жизненно важные органы.

Важно отметить, что в большинстве случаев судебная практика по необходимой обороне тесно пересекается с правоприменительной практикой по другим категориям дел.

Например, судебная практика по делам об убийстве содержит множество дел, вытекающих из совершения действий, расцениваемых лицами, их совершившими, как необходимая оборона.

Также примеры действий, расцениваемых как необходимая оборона, можно найти в делах об изнасиловании, о разбойных нападениях и т.д. Что делает объем правоприменительной практики  по необходимой обороне довольно внушительным.

В определенной степени это положительно сказывается на качестве правосудия, так как практика рассмотрения судами самых разнообразных дел позволяет детально проанализировать различные ситуации, и тем самым обеспечить максимальную законность и справедливость судебного решения.

Но, не смотря на разнообразие судебной практики по необходимой обороне, опыт показывает, что в большинстве случаев рассмотрение подобных дел носит затяжной характер, и далеко не всегда суд выносит очевидное решение.

Источник: https://SudebnayaPraktika.ru/ugolovnye-dela/neobxodimaya-oborona.html

Судебная практика по делам о пределах необходимой обороны

    В соответствии с ч. 2 ст. 37 УК превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства. Закон признает такие действия общественно опасными, а в ряде случаев преступными.

    В научной литературе и периодической печати нередко попадется мнение, что подобная формулировка статьи ставит защищающегося в ситуацию, при которой он должен не только дождаться посягательства, но и определить его направленность и выяснить характер применяемого или угрожающего насилия, т.е. решить вопросы, вызывающие трудности даже у специалистов»1.В возникшей экстремальной ситуации у защищающегося, конечно, нет времени на объективную оценку характера и степени опасности посягательства. Цена же ошибки здесь слишком велика — это конфликт с уголовным законом.

    В данной контрольной работе сделана попытка обосновать эту позицию и подтвердить ее примером из судебной практики.

    Понятие «пределов необходимой обороны»

 

    В соответствии с ч. ч. 2 и 3 ст.

37 Уголовного кодекса Российской Федерации,защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства. Превышением пределов необходимой обороны не являются действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения2.

    В теории уголовного права превышение пределов необходимой обороны принято называть эксцессом обороны (слово «эксцесс» (от лат. excessus — выход; отступление, уклонение) означает крайнее проявление чего-либо, излишество, невоздержанность3), т.е. выходом за пределы необходимой обороны.

При этом эксцессом обороны может быть признано лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред, указанный в ст. 108 и 114 УК.

Причинение посягающему при отражении общественно опасного посягательства вреда по неосторожности не может повлечь уголовной ответственности4

    Вопросы эффективности использования права на необходимую оборону

 

    Эффективность использования права на необходимую оборону во многом зависит от гарантированности его государством, отсутствия опасности быть привлеченным к уголовной ответственности для лица, защищающего личные и общественные интересы.

Следует иметь в виду, что в следственной и судебной практике при применении законодательства, регламентирующего институт необходимой обороны (ст. 37 УК РФ), все еще имеют место серьезные недостатки и ошибки, которые приводят порой к необоснованному осуждению граждан.

Правоприменительная практика по делам о необходимой обороне и превышении ее пределов непоследовательна и противоречива.

В ней господствует обвинительный уклон, о чем, в частности, свидетельствует то обстоятельство, что фиксируемое судебной статистикой количество эксцессов обороны значительно превышает число случаев правомерной необходимой обороны5.

    Ситуацию осложняет и несовершенство норм действующего уголовного законодательства, регламентирующих право граждан на необходимую оборону от общественно опасных посягательств.

За последнее десятилетие оно менялось несколько раз, что не способствовало стабильности правоприменительной практики, да и сами вносимые изменения и дополнения в ст. 37 УК РФ, как будет показано ниже, были далеко не бесспорны.

К тому же законодательной трактовке необходимой обороны свойственно большое число оценочных признаков, юридическое значение которых зависит от усмотрения правоприменителя и многие из которых трактуются весьма неоднозначно.

№14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств»6.

Прошло уже свыше 20 лет с момента его принятия, и отдельными его положениями не всегда можно руководствоваться на практике, хотя в свое время это Постановление, как и предшествующие ему Постановления от 23 октября 1956 г. и от 4 декабря 1969 г., сыграло весьма положительную роль в деле совершенствования правоприменения по делам данной категории.

    Необходимая оборона практически всегда носит вынужденный характер.

Вытекаемое из требования закона условие относительной соразмерности (разумеется, неравенства и непропорциональности) средств и интенсивности посягательства и защиты подразумевает, что оборона не должна превышать пределов необходимости.

У обороняющейся стороны существует определенный предел, при выходе за который его действия уже будут носить противоправный характер.

Относительное соответствие действий обороняющегося характеру и степени общественной опасности посягательства и является этим пределом, именуемым в специальной литературе интенсивным пределом допустимости обороны7.

Термин «предел» трактуется как «граница чего-нибудь; то, что отграничивает собою что-нибудь; последняя крайняя грань чего-нибудь». «За пределами» означает вне чего-нибудь, вне границ, вне допустимого, возможного8. Норма о необходимой обороне не только определяет активное противодействие общественно опасному посягательству, но и требует от обороняющегося не выходить за ее пределы.

    Статья 37 УК РФ формулирует превышение пределов необходимой обороны как «умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства» (до недавнего времени в концовке этого определения содержалось более точное указание «степени общественной опасности посягательства»).

    Следует согласиться с мнением К.И. Попова, что данная законодательная дефиниция является не вполне точной. Дело в том, что необходимая оборона определена в законе (ч. 1 ст. 37 УК) не как действия, а как причинение вреда посягающему. Эксцесс же обороны определен в ч. 2 ст.

Правильнее говорить об умышленном причинении вреда, явно не соответствующего характеру и опасности посягательства.

    Кодекс, таким образом, формулирует два признака превышения пределов необходимой обороны:

    1) явное несоответствие причиненного вреда характеру посягательства (качественный признак);

    2) явное несоответствие причиняемого вреда опасности посягательства (количественный признак). В последнем случае речь, конечно, идет о «степени общественной опасности посягательства».

    Решающим здесь является именно степень опасности посягательства, которая в основном и определяет пределы допустимого вреда при необходимой обороне.

Здесь существует прямая зависимость: чем опаснее посягательство, тем более широкими являются пределы допустимого вреда, причиняемого посягающему10.

Очевидно, что причинение тяжкого вреда посягающему соизмеримо лишь с посягательствами, представляющими большую общественную опасность (например, при защите жизни, здоровья, личной свободы, половой неприкосновенности, собственности, общественной и государственной безопасности и т.п.). Признавая превышением пределов необходимой обороны «умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства», законодатель главным образом имеет в виду чрезмерность («явную несоразмерность»11.) причиненного в результате защитительных действий вреда в сравнении с опасностью посягательства.

Дело в том, что причиняемый посягающему вред должен быть относительно соразмерным не только с характером и опасностью посягательства, но и с обстановкой защиты.

Более предпочтительным в этой связи «несогласным» представляется определение эксцесса обороны, содержащееся в ч. 3 ст. 36 УК Украины.

Там сказано, что «превышением пределов необходимой обороны признается умышленное причинение посягающему тяжкого вреда, явно не соответствующего опасности посягательства или обстановке защиты».

    Обстановка защиты определяется реальными возможностями и средствами обороняющегося отразить посягательство, не прибегая к причинению посягавшему тяжкого вреда.

Характер такой обстановки зависит от реального соотношения сил, возможностей и средств обороняющегося и посягающего.

Логическое ударение в выражении «необходимая оборона» сдвигается, таким образом, на понятие «необходимость»12.

    Пленум Верховного Суда СССР в п. 7 Постановления от 16 августа 1984 г.

«О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» указал, что по смыслу закона превышением пределов необходимой обороны признается лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется смерть или тяжкий вред здоровью13. Таким образом, Пленум рекомендует судам по делам данной категории использовать наряду с принципом соразмерности и принцип необходимости. Последний заключается в том, что оправданы могут быть только такие меры защиты, в результате которых причиняется вред, достаточный для пресечения общественно опасного посягательства14.

    Бывают случаи, когда обстановка защиты такова, что обороняющийся имеет явное превосходство в силах над посягающим и осознает это обстоятельство.

Достаточно, например, нанести удары, побои, причинить легкий или средней тяжести вред здоровью посягающего.

    Думается, что принципы соразмерности и необходимости по большому счету не противоречат друг другу. Решающим, конечно, является принцип соразмерности.

В соответствии с этим принципом явное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства будет в случаях резкой, очевидной несоразмерности: характера охраняемых благ, угрожаемого им вреда и вреда, причиняемого посягающему; способов и средств посягательства и защиты, их интенсивности. Принцип же необходимости причиняемого вреда может при этом использоваться в качестве дополнительного критерия.

    «Указанный принцип в большей мере подвержен субъективному истолкованию» и «в каждом конкретном случае следователь и судья, исходя из собственных представлений о необходимости причинения того или иного вреда, должны оценивать правомерность защиты» (отсюда возможность судебных ошибок)15 Но по большому счету то же самое можно сказать и относительно принципа соразмерности. Это — тоже оценочное понятие. Главное здесь все-таки то, считал ли сам обороняющийся свои действия необходимыми, достаточными для пресечения посягательства. Остальное должно быть производным от субъективной оценки обороняющегося. А полностью отказаться от использования оценочных понятий в уголовном законодательстве невозможно16.

    В уголовном законодательстве большинства зарубежных стран пределы необходимой обороны определены на основании принципа соразмерности, выраженного в форме перечневой системы.

Сущность ее заключается в том, что законодатель четко устанавливает перечень защищаемых благ и максимальный предел того вреда, который допускается причинить посягающему в целях их обороны17.

Для указанной формы определения пределов необходимой обороны характерны такие положительные качества, как определенность, лаконичность, доступность к восприятию, что особенно важно при невысоком уровне правосознания как населения, так и правоприменителя. В настоящее время переход на законодательном уровне к перечневой (казуальной) системе защищаемых обороной благ представляется своевременной мерой, хотя и она не лишена недостатков (при этом неизбежно уменьшается возможность использования принципа необходимости причинения того или иного вреда при отражении посягательства, поскольку рекомендации на этот счет уже будут даны законодателем). Однако нельзя забывать и то, что предусмотреть в законе все варианты криминальной ситуации «посягательство — защита», конечно, невозможно18. Жизнь шире законодательных амбиций19.

    Ученые юристы и практики далеки от положительной оценки изменений, которые внесены в ст. 37 УК РФ Федеральным законом от 14 марта 2002 г.

В таких случаях причинение любого вреда нападающему является теперь правомерным. Законодатель, таким образом, вернулся к тексту ст. 13 УК РСФСР в редакции Федерального закона от 1 июля 1994 г.

    Поступив так, законодатель в значительной степени ослабил защиту таких важных для человека и общества благ, как безопасность здоровья, личная свобода, половая свобода и неприкосновенность, собственность (особенно при насильственных на нее посягательствах), общественный порядок и спокойствие (злостное хулиганство с применением оружия или других предметов, используемых в качестве оружия), неприкосновенность жилища, особенно при посягательствах, связанных с насильственным в него проникновением, общественная безопасность и пр. В подобных случаях акцент в правоприменительной деятельности логически переносится на превышение пределов обороны21.

    Защищающийся, по мнению некоторых юристов, «фактически поставлен в ситуацию, при которой он должен не только дождаться посягательства, но и определить его направленность и выяснить характер применяемого или угрожающего насилия, т.е. решить вопросы, вызывающие трудности даже у специалистов»22.В возникшей экстремальной ситуации у защищающегося, конечно, нет времени на объективную оценку характера и степени опасности посягательства. Цена же ошибки здесь слишком велика — это теперь уже конфликт с уголовным законом. Впрочем, то же самое придется констатировать и при более последовательном переходе законодателя к перечневой системе защищаемых благ.

Источник: http://myunivercity.ru/%D0%A3%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE/%D0%A1%D1%83%D0%B4%D0%B5%D0%B1%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%BA%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0_%D0%BF%D0%BE_%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B0%D0%BC_%D0%BE_%D0%BF%D1%80%D0%B5%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B0%D1%85/36558_1234371_%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%86%D0%B01.html

114 статья УК РФ (превышение самообороны и причинение вреда здоровью)

Любой человек вправе защитить себя, обороняясь от нападений злоумышленников. И такие права ему даёт 114 статья УК РФ, размещённая в Главе №16 законодательного положения.

Защищать можно не только свою жизнь, но также и имущество, близких родных, собственные права и свободы.

Главное во всем этом не превышать порог гражданской ответственности – не убить и не покалечить своего противника.

Если допустить превышение самообороны, статья предполагает ответственность в виде ограничения свободы или обременение принудительными работами.

Достаточно нападающего или агрессора просто нейтрализовать, чтобы оказать приемлемое по закону сопротивление.

Еще есть наказание за превышение самообороны в виде лишения свободы на определенный срок.

Допустимая самооборона по 114 УК РФ

Допустимой самообороной, озвученной в ст. 114 УК РФ, считаются предпринятые действия на защиту собственной жизни, персоны, либо своего имущества, прав, своих членов семьи, не повлекшие за собой тяжкие последствия в виде сильнейших телесных повреждений.

https://www.youtube.com/watch?v=4HYlNAV6Rwg

Умышленное убиение посягателя на жизнь классифицируется уже как преступление по уголовному праву.

Неумышленное – по административному, либо гражданскому, в зависимости от складывающихся обстоятельств.

Идеальное представление Уголовного Кодекса понятий о том, в чем же состоит норма – это защита себя, равноценная угрозе в такой же степени, исходящей от другого лица. Для лучшего представления, как определять такое в состоянии аффекта, либо во время возникших рисков, можно рассмотреть один пример.

К возвращавшейся с работы молодой женщине подступил грабитель с требованием отдать деньги. При этом он приставил нож к её горлу. Гражданка владела навыками вольной борьбы.

Применив их, она выбивает нож из рук злоумышленника и успевает схватить нож в свою руку. В данном случае действие не считается, как совершенное при превышении мер обороны.

Здесь регистрироваться её поступок будет как равноценный угрозе.

При обстоятельствах уже случившегося нападения на жертву и ранения пострадавшего, последний вправе оказать сопротивление посягателю и по мере своих сил защититься. Здесь уровень агрессивности его действий будут выясняться по характеру последствий, был ли причинен тяжкий вред.

Превышение пределов необходимой обороны

О самом превышении пределов необходимой обороны статья УК РФ не говорит, но описывает только величину наказаний. За это отвечает ч.1 ст. 114 УК РФ, в которой говорится, что наказанием будет назначение:

• на 1 год (или менее) исправительных, либо принудительных работ;
• на 12 (или меньше) месяцев ограничения свободы;
• на такой же срок – лишения свободы.

Рассмотрим один пример, когда возможно присуждение уголовной ответственности за превышение пределов необходимой обороны.

В процессе семейных стычек муж набрасывается с кулаками на жену. Она успевает его ударить по голове чугунной сковородой, уже взрослые дети были этому свидетелями.

Мужчина в итоге получил тяжелые травмы, диагностируемые сотрясением мозга, которое пришлось лечить в течение полугода.

Суд признал степень тяжести повреждений, как тяжелые.

Здесь главное понять, насколько умышленным было нанесение повреждений, которые привели впоследствии к летальному исходу. Рассматривать такую ситуацию, повлекшую смерть, судебная инстанция будет в рамках двух статей – 114 и 108 УК РФ.

Превышение мер необходимых для задержания преступника

В моменты задержания лица, совершившего преступление, уголовный правовой норматив представляет меры ответственности, если право на жизнь и телесную целостность задерживаемого были нарушены.

Такими мерами являются следующие наказания:

• лишение, либо ограничение свобод на период до 2-х лет;
• назначение исправительных, либо принудительных работ на период до 2-х лет.

Что касается сроков несения ответственности, то закон как раз говорит о том, что он может быть любым, по усмотрению суда.

Но максимальный его предел при преувеличении мер необходимых для задержания лица не должен быть более двухлетнего диапазона времени.

Это же касается и случаев при совершении оборонительных действий, их чрезмерности – срок не более 1 года.

Когда случается умышленное причинение легкого вреда, то уголовной ответственности здесь нет из-за незначительных повреждений, причиненных преступнику при его задержании.

Но если умышленность будет доказана, а последствия тяжкими – тогда уголовная ответственность котируется по ст. 114.

Судебная практика по статье 114 УК РФ

В судебных инстанциях Российской Федерации статья 114 УК РФ всегда рассматривается как основная для определения объема наказания тем лицам, которые оборонялись, либо пытались задержать преступника, но не рассчитали своих сил и причинили ему физические страдания. Но и не только это важно при расследовании дела. Судья может понять из слов очевидцев, либо иных доказательств, что потерпевшая сторона умышленно превысила свою свободу защищаться.

Варианты развития событий судебных разбирательств:

1. Нападавший просил остановиться защищающегося, но не был услышан. В итоге после его убийства, потерпевший будет ограничен в свободе сроком до 2-х лет.
2. Самообороной не считается случай, когда предполагаемая жертва спровоцировала нападение.
3. В момент прецедента, пока в руках и преступника есть оружие, жертве можно обороняться всеми доступными ей способами.
4. После того, как злоумышленник обезврежен, все дальнейшие действия будут восприниматься судом как превышающие права на защиту.
5. Как только преступник сам отступил, не стал более домогаться жертвы или его имущества, никаких физических воздействий на него уже применять нельзя.

Когда произошло убиение уже задержанного и обезвреженного преступника, то это будет расцениваться как рецидив с тяжкой степенью вины или убийство по мотивам мести.

В данном случае предусмотрено лишение свободы на период от полугода до 15 лет (ст.105 УК РФ).

Источник: https://ugolovnoe-pravo.com/prestupleniya/114-statya-uk-rf-prevyshenie-samooborony-i-prichinenie-vreda-zdorovyu

Превышение пределов необходимой обороны вместо убийства

В ходе конфликта между взрослыми мужчинами нескольким из них причинен вред здоровью разной степени тяжести, но один из них скончался от огнестрельного ранения. Изначальная версия обвинения в убийстве усилиями защиты «трансформировалась» в причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны.

Ислам Рамазанович Рамазанов,  к. ю. н., главный редактор журнала «Уголовный процесс»

Уголовное дело, о котором пойдет речь ниже, было возбуждено по резонансному событию, имевшему место в 2012 году.

Выяснение отношений членов двух известных байкерских клубов привело к трагедии: еще недавние «братья» потеряли одного из своих друзей.

Несмотря на открытость общей информации по данному делу, которое было разрешено судебными инстанциями только летом текущего года, в статье не будут приводиться названия клубов, а имена фигурантов будут изменены.

Так или иначе, нас интересует только юридическая сторона дела, а точнее, позиции обвинения, защиты и выводы суда, на которых основан приговор.

Ведь каждый случай, касающийся вопроса оценки доводов о превышении (или нет) пределов необходимой обороны в момент совершения преступления, думается, заслуживает внимания.

Событие и его трактовки

Материалы дела, публикации в СМИ и комментарии участников событий в сети Интернет1позволяют установить несколько фактов произошедшего события.

Вечером 19 октября 2012 года к месту, где члены байкерского клуба «Б» проводили свой праздник — закрытие мотосезона — на 17 автомобилях подъехали около 30–35 членов другого, более многочисленного и известного клуба «А». Надо сказать, что клуб «Б» был дружественным по отношению к клубу «А», и его члены носили на своих куртках нашивки клуба «А». Однако постепенно мнение членов клубов по поводу их дальнейшего развития стали расходиться, и клуб «Б» решил отмечать праздник отдельно.

По версии подъехавших, они прибыли к друзьям с одной только целью — пригласить праздновать закрытие мотоциклетного сезона вместе.

Впрочем, вразумительно объяснить, почему это нужно было делать ночью да еще и в таком массовом порядке, никто из участников событий из клуба «А» не смог.

 Напротив, эта версия обвинения только убеждала в правоте защиты, которая настаивала на том, что приехавшие имели целью побить, проучить своих бывших товарищей и вообще разогнать клуб «Б».

Дело в том, что адвокаты защиты смогли представить в суд сведения о телефонных звонках между руководителями клубов и смс-собщениях, из которых явно следовало, что клуб «Б» задолго до даты событий отказался от участия в празднике клуба «А».

Как усматривается из судебных решений, далее показания свидетелей — членов клуба «А» также выглядели довольно несвязно.

Так, например, один из свидетелей обвинения вовсе заявил, что только поприветствовал членов клуба «Б», но тут же услышал ругань в свой адрес и получил порцию слезоточивого газа в лицо.

Затем несколько свидетелей видели, как Владимир Петров, Василий Печорин и еще несколько их соратников из клуба «А» хотели «отодвинуть» дверь гаража, в котором забаррикадировались члены клуба «Б».

После того как они туда вошли, послышался громкий хлопок, потом еще несколько. Визитеры выбежали из гаража, кто-то даже с кровавой раной на голове, а Петров лег на землю. Выяснилось, что Василий Петров тяжело ранен и его отвезли в больницу.

Однако от полученного ранения он скончался.

Показания членов клуба «Б» существенно отличались от показаний свидетелей обвинения.

Все они говорили примерно одно и то же, что приехавшие намеревались их избить с самого начала, или, как говориться на жаргоне байкеров, «расшить» (снять нашивки-эмблемы с одежды, указывающие на принадлежность к байкерскому клубу).

В руках многих из них были разные предметы — от палок и дубинок до топоров и травматического оружия. Они стали крушить их место праздника (несколько боксов гаражей) и порезали шины их мотоциклов. Предводителями нападавших были Владимир Петров и Василий Печорин.

Большинство членов клуба «Б» были вынуждены спрятаться и закрыться в одном из гаражей, но три члена клуба не успели и были сильно избиты.

Когда закрылись в гараже, Николай Старостин стал собирать свое охотничье ружье, которое он принес незадолго до праздника в гараж. Как позже он объяснил, он сделал это, чтобы один из коллег смог снять с оружия мерки для изготовления сейфа.

Старостин в щель двери увидел, что одного из их товарищей, избитого в кровь и с изрезанной одеждой кинули в сторону гаража, в котором скрывались другие члены клуба «Б».

Он через щель в двери несколько раз стрелял в разные стороны, но не в нападавших, а с целью их отпугнуть. Через какое-то время нападавшие все-таки выломали дверь в бокс, в котором находился Старостин и его друзья.

Петров с топором в руках вместе со своими соратниками, прикрываясь дверью, как щитом, бросился на Старостина. Тот в свою очередь выстрелил в дверь ниже пояса.

От выстрела Петров упал, Старостин перезарядил ружье, но больше стрелять не стал, а лишь просил убраться всех визитеров с их территории. Члены клуба «А» положили Петрова на лестницу-стремянку и унесли, прихватив с собой в качестве заложника одного из избитых членов клуба «Б», но, отъехав от гаражей на километр, отпустили его.

Позже раненный скончался от кровопотери и внутреннего кровотечения. Примечательно, что полицию вызвали именно члены клуба «Б».

В частности, один из них успел дозвониться до своей супруги и рассказать о том, что на них нападают. Полиция приехала почти сразу. Николай Старостин сам рассказал о том, что выстрелил в человека, и сдал оружие.

Полицейские задержали его, и, как оказалось, он лишился свободы почти на 1,5 года.

Позиция и доказательства обвинения

Изначально Старостину было предъявлено обвинение по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство, совершенное из хулиганских побуждений).

В процессе расследования квалификация действий обвиняемого была изменена: не установив умысла на лишение жизни Петрова, следствие, тем не менее, расценило действия Старостина как причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ), а также совершение преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ (причинение легкого вреда здоровью). Последнее обвинение было связано с тем, что выстрел из ружья в дверь, которой прикрывался Петров, оказался двойным и ранил еще одного нападавшего — Максима Ярилова. Позже экспертиза установила, что Ярилову был причинен легкий вред здоровью.

По сути дела, основными доказательствами обвинения были исключительно показания членов клуба «А», которые настаивали на том, что не приезжали к клубу «Б» со злыми намерениями, а сами подверглись нападению. Остальные доказательства лишь подтверждали сам факт конфликта: судебно-медицинские экспертизы, баллистическая экспертиза и др.

Позиция и доказательтва защиты

Прежде чем описать, какие доказательства собрала защита, хочется отметить, что многие из них были добыты самим следствием. Недоумение вызывает лишь то, почему следствие никак не хотело видеть явное — что обвиняемый действовал в условиях обороны.

Вопросы без ответов.

Начиная защитительную речь, адвокат Денис Ковалев поставил несколько вопросов перед оппонентами: зачем приезжать «в гости» в составе более 30 человек в ночное время суток в гаражно-строительный кооператив на окраине города, если для приглашения на мероприятие по закрытию мотосезона можно позвонить по телефону; зачем вообще приезжать «в гости» приглашать на закрытие мотосезона членов мотоклуба «Б», если они уже отказались от участия в мероприятии; кто избил членов мотоклуба «Б» и похитил их вещи; какие основания оговаривать членов мотоклуба «А» у членов клуба «Б»; почему скрылись с места происшествия и не вызвали полицию члены клуба «А»; было ли оружие у приехавших в гаражно-строительный кооператив мотоклуба «А»; какова роль потерпевшего в событиях?

Далее защита просто методично стала отвечать на поставленные вопросы, представляя доказательства.

Избиение и грабеж членов клуба «Б».

Кроме того, адвокат представил постановление о возбуждении уголовного дела по заявлению избитых участников клуба «Б» по ч. 2 . ст. 161 УК РФ.

Несмотря на то, что дело было возбуждено по факту грабежа, установленные в ходе доследственной проверки факты лишний раз подтверждали правдивость версии о нападении клуба «А» на клуб «Б».

Наконец, из протоколов осмотра предметов — порезанной одежды трех пострадавших членов клуба «Б» — также следовало, что они подверглись нападению.

Применение оружия нападавшими. Охранник гаражей, где клуб «Б» проводил свой праздник, сообщил, что члены клуба «А» подъехали на территорию гаражей на 17 мотоциклах, но не видел какие-либо предметы в их руках.

Слышал он и выстрелы, но значение им не придал. Показания охранника дополняли записи камер видеонаблюдения, которые были установлены в гаражном кооперативе.

На видеозаписях несколько раз были зафиксированы опознанные члены клуба «А», державшие в руках предметы, похожие на топоры, а также предметы, напоминавшие поясные ножны для ножей.

Камера также зафиксировала моменты передвижения раненного и спешный выезд всех приехавших с места происшествия.

Но это было далеко не единственное доказательство.

Были в деле и данные из полиции о зафиксированных звонках члена клуба «Б» и супруги его одноклубника, которые сообщали о нападении на них с топорами.

«Расшивка» конкурентов. Защите также удалось представить свидетелей, которые сообщили, что один из членов клуба «А» в подробностях рассказал, что они готовили «расшивку» клуба «Б» уже давно, и привел конкретные фамилии людей.

Кроме того, защита настояла на допросе в суде специалиста-культуролога, который растолковал термин «расшивание» как «позорную процедуру снятия нашивок с одежды членов мотоклуба».

Он также сообщил, что ему известны случаи, когда клуб «А» уже «расшивал» небольшие клубы, и уточнил, как это выглядит.

Отсутствие умысла. Адвокат не оставил без внимания и один из основных вопросов — наличие умысла на совершение преступления из хулиганских побуждений.

В суде он поставил вопрос: «если у Старостина был умысел на причинение вреда здоровью именно из хулиганских побуждений, почему он не убил, тяжело не ранил кого-либо еще, что его остановило, когда выносили раненого с места происшествия?».

Косвенно это же подтверждали и данные экспертизы на полиграфе (судебной психофизиологической экспертизы), которой подверглись два свидетеля защиты и сам Старостин.

Защита наставала на том, что Старостин не может быть признан виновным в инкриминируемых преступлениях, так как своими действиями он остановил нападение представителей мотоклуба «А» на членов мотоклуба «Б». По мнению защиты, при таких обстоятельствах предпринятое им не являлось преступлением, поскольку он действовал в пределах необходимой обороны, руководствовался ст. 37 УК РФ, и он должен быть оправдан.

Позиция судов

Приговор по делу состоялся 28.03.2014, и хотя он был обвинительным, Старостин покинул зал суда освобожденным.

Победа заключалась в том, что суд полностью согласился с мнением защиты о действиях Старостина в обстоятельствах необходимой обороны. Суд оправдал его по обвинению в совершении преступления по п. «а» ч. 2 ст.

115 УК РФ, указав, что уголовной ответственности за причинение легкого вреда здоровью, причиненного при превышении пределов необходимой обороны, УК РФ не предусмотрено.

Суд не принял во внимание довод защиты о том, что действия нападавших действительно угрожали жизни и здоровью его и товарищей. Обосновывая свое решение, суд указал, что «с учетом размеров двери (которой, как щитом, прикрывался Петров — Примеч.

„УП“), держа ее и топор одновременно в руках, угрожать таким образом насилием, опасным для жизни, невозможно».

Несмотря на установление прямой причинно-следственной связи между выстрелом и смертью потерпевшего, суд применил ссылку стороны защиты на п. 11 постановления Пленума ВС РФ от 27.09.

2012 № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление».

В нем разъяснено, что уголовная ответственность за причинение вреда наступает для оборонявшегося лишь в случае превышения пределов необходимой обороны, то есть, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства, указанного в ч. 2 ст. 37 УК РФ, такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства, и без необходимости умышленно причинил посягавшему тяжкий вред здоровью или смерть. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть посягавшего лица, надлежит квалифицировать только по ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Апелляционная инстанция Московского городского суда в июле текущего года подтвердила законность и справедливость приговора.

Источник: https://www.ugpr.ru/article/37-red-prevyshenie-predelov-neobhodimoy-oborony-vmesto-ubiystva